ТАБУ НА ПРЕДМЕТЫ

[Astrolog]

Смысл табу. Итак, правила ритуальной чистоты, соблюдаемые в простом обществе божественными царями, вождями и жрецами, во почти всех отношениях идентичны с правилами, которые соблюдают убийцы, плакальщики, роженицы, девушки, достигшие половой зрелости, охотники, рыбаки и т.д. Эти группы лиц представляются нам совсем разными по нраву и положению в обществе: одних из их мы называем святыми, остальных объявляем нечистыми и оскверненными. Но первобытный человек не проводит меж ними этого морального различия. В его уме понятия святости и оскверненности еще не отделились одно от другого. Общим признаком этих категорий лиц является в его очах то, что они небезопасны и сами находятся в угрозы. Опасность, которой они подвергаются сами и подвергают остальных, так огласить, "духовного", другими словами воображаемого, порядка. Но то, что опасность эта воображаемая, не делает ее наименее настоящей: воображение действует на человека настолько же реально, как сила тяжести, и может уничтожить его с таковым же фуррором, как синильная кислота. Цель табу является изолировать указанные категории лиц от всего остального мира, чтоб их не достигла либо от их не исходила внушающая ужас духовная опасность. Тут табу действует, так огласить, на манер электроизоляторов. Для иллюстрации этих общих положений дополним уже приведенные случаи новенькими примерами табуирования предметов и табуирования слов. Первобытный человек держится представления, согласно которому, слова и вещи, подобно людям временно либо повсевременно заряжены, наэлектризованы загадочной силой табу; потому их нужно на наиболее либо наименее длительный срок изымать из обыденного жизненного обихода. В приводимых ниже примерах особенное внимание будет уделено священным вождям, правителям и жрецам, которые живут окруженные самой плотной стенкой табу. В истинной главе будут приведены примеры табуированных предметов, а в последующей - табуированных слов. Табу на железо. Сначала оказывается на виду, что из ряда вон выходящая святость верховных правителей естественным образом порождает запрещение дотрагиваться до их священных особ. Так, законом запрещалось дотрагиваться руками к спартанскому царю; никто не смел дотрагиваться к телу короля и царицы острова Таити; под ужасом смертной экзекуции запрещалось притрагиваться к сиамскому владыке; без особенного разрешения никто не имел права дотрагиваться к королю Камбоджи. В июле 1874 года камбоджийский повелитель выпал из перевернувшегося экипажа. Он без эмоций лежал на земле, но никто из его свиты не осмелился к нему прикоснуться. Раненого монарха привел во дворец подоспевший к месту происшествия европеец. В прошедшем никто не смел притронуться к императору Кореи. Ежели же крайний соизволял прикоснуться к кому-то, то место к которому монарх притронулся, становилось святым, и лицо, удостоившееся таковой чести, всю остальную часть жизни обязано было носить символ отличия (обычно, шнурок из красноватого шелка). Сначала к телу владыки не обязано было дотрагиваться ничто стальное. В 1800 году правитель Тиенг-тоонг-тай-оанг погиб от опухоли на спине, но никому и в голову не пришло пустить в ход ланцет, который, может быть, выручил бы ему жизнь. Один правитель мучился от нарыва на губе до того времени, пока доктор не пригласил шута, чьи проделки вызвали у повелителя настолько искренний хохот, что нарыв лопнул. Римские и сабинские жрецы могли бриться и стричься только бронзовыми (но никак не стальными) бритвами и ножницами. Всякий раз, когда в священную рощу арвальских братьев в Риме вносили гравировальный инструмент из железа, чтоб высечь на камне надпись, необходимо было принести искупительную жертву в виде ягненка либо свиньи. Жертвоприношение повторяли и опосля выноса инструмента. Обычно, нельзя было вносить стальные предметы и в греческие святилища. На полуострове Крит жертвы Менедему приносили без использования железа, так как, по преданию, во время Троянской войны (XIII в. до н.э.) Менедем был убит стальным орудием. Архонт Платеи не мог дотрагиваться к железу, но один раз в год - в день поминовения воинов, павших в битве при Платее, - ему разрешалось брать в руки клинок, которым он приносил в жертву быка. У готтентотов при жертвоприношении либо обрезании шаманы воспользовались не стальными ножиками, а наточенными кусочками кварца. Обычай племени овамбо (Юго-Западная Африка) также просит, чтоб обрезание юношей совершалось с помощью острого кремня; ежели кремня под рукою не оказывается, операция быть может проделана стальным инвентарем, который после чего нужно закопать. У индейцев-моки (штат Аризона) каменные ножики, резаки и т.д. вышли из обыденного потребления, но продолжают употребляться в религиозных ритуалах. Индейцы-пони закончили применять каменные наконечники стрел для охоты, но прибегали к ним для умерщвления жертв (будь то пленники либо буйволы и олени). Иудеи при построении храма в Иерусалиме и сооружении алтаря не воспользовались стальными инструментами. Старый древесный мост в Риме (Pons Sublicus), считавшийся священным, был построен и ремонтировался без внедрения железа либо бронзы. Право чинить храм Юпитера Либера в городке Фурфо стальными орудиями было особо оговорено в законе.

[Astrolog]

Коллегия из 12-ти жрецов - Fratres arvales, во главе которых стоял раз в год переизбиравшийся магистр. Древесный мост на сваях через Тибр, построенный при царе Анке Марции (по традиции 641-616 до н.э.), знаменитом четвертом царе Рима. Суеверный запрет на внедрение железа, может быть, восходит к очень старой эре в истории общества, когда железо было еще внове, и потому почти все относились к нему с подозрением и неодобрением. Все новое способно возбуждать у дикаря ужас и кошмар. "У дусунов существует любознательное суеверие, - ведает один из первых поселенцев на полуострове Борнео. - Все происходящее (нехорошее ли, не плохое ли, удачное либо неудачное) они приписывают какому-то нововведению в собственной стране. К примеру, мое недавнее посещение в Киндраме "вызвало" исключительную жару". Встревоженные жители Никобарских островов приписали проливные дождики, последовавшие за землемерными работами, проводившимися британцами в зимнюю пору 1886/87 года, гневу духов на теодолиты, нивелиры и остальные инструменты, которые были установлены во почти всех излюбленных местах островитян. Некие островитяне давали смирить гнев духов принесением в жертву свиньи. В XVII веке серия неурожаев вызвала волнение посреди эстонских фермеров. Источником зла они сочли водяную мельницу, которая причинила-де неудобство реке, преградив ее течение. В Польше за первой попыткой ввести стальные лемехи последовал ряд неурожаев. Их причину фермеры узрели конкретно в этих стальных лемехах и вновь заменили их старенькыми древесными сошниками. Народность бадуви на полуострове Ява, живущая в основном земледелием, не употребляет при вспашке полей стальные орудия. Для разъяснения антипатии правителей и жрецов к железу, которую те приписали и богам, довольно неприязни дикаря к нововведениям. В неких же местах эта антипатия могла усилиться из-за таковых случайных совпадений, как, к примеру, неурожаи, последовавшие за применением стальных лемехов в Польше. Но в таком отношении к железу со стороны богов и их посланцев есть и обратная сторона. Антипатия духов к сплаву дает в руки человека орудие, которое он может при случае направить против их. А потому что неприязнь духов к железу настолько велика, что они не решаются даже приблизиться к вещам и лицам, защищенным сиим мерзким сплавом, железо можно применять в качестве волшебного средства для отпугивания привидений и остальных небезопасных духов. Нередко оно и употребляется в этом качестве. Так, у шотландских горцев самой надежной защитой от эльфов является орудие, изготовленное из железа либо, еще лучше, стали (сабля, ножик, ружейный ствол и пр.). При входе в заколдованное жилье не забудьте вонзить какой-либо металлической предмет (например, ножик, иглу либо рыболовный крючок) в дверь, в таком случае феи окажутся не способен захлопнуть дверь до того времени, пока вы не выйдете наружу. Когда вы несете домой тушу застреленного оленя, воткните в нее ножик, чтоб не отдать феям ее отяжелить. Ножика либо гвоздя в вашем кармашке совсем довольно для того, чтоб ночкой феи не подняли, вас в воздух. Гвозди, прибитые в изголовье кровати, отгоняют эльфов от рожениц и малышей. Вообщем, для полной убежденности в благополучии тех и остальных лучше под кровать положить утюг, а на подоконник-серп. Ежели бык свалился и разбился о утес, для сохранения мяса от фей следует всадить в его тушу гвоздь. Мелодия, сыгранная на варгане, охраняет охотника от эльфов-женщин, так как язычок варгана изготовлен из стали. В Марокко считается, что железо идеальнее всего защищает от бесов; потому под подушечку больного традиционно кладут ножик либо кинжал. Обитатели Сенегала убеждены, что они повсевременно окружены злыми духами, готовыми причинить им несчастье. Тот крестьянин не решится перенести неплохую еду (к примеру, пироги либо жареное мясо), с 1-го места в другое, не положив на нее гвоздь, чтоб лишить злого духа способности овладеть мясом и сделать съевшего его человека нездоровым. Ни один нездоровой (будь то мужчина либо дама) не отважится выйти из дому без связки ключей либо ножика и руке. Он боится, что без такового талисмана некоторый злой дух, воспользовавшись недомоганием, проскользнет в его тело. Ежели га человеческом теле образовалась язва, он для защиты от злых духов торопится приложить, к ней кусок железа. На Невольничьем береге мама малыша, который начинает чахнуть, приходит к заключению, что в малыша вселился злой дух, и принимает конструктивные меры для его изгнания. Чтоб выманить злого духа из тела малыша, мама приносит ему жертву едой. Пока тот, как она считала, всасывал яства, она надевала на лодыжки малыша стальные кольца и колокольчики, а вокруг шейки обматывала стальные цепи. Считается, что позвякиванье железа и треньканье колокольчиков помешает завершившему трапезу духу вновь войти в тело малеханького больного. Потому на почти всех детях в данной части Африки можно созидать декорации из железа.

[Astrolog]

Табу на острое орудие. К северу от городка Зенгви в Бирме обитал король-жрец, которому люд сотих поклонялся как величайшему духовному и светскому владыке. В его дом нельзя было вносить орудие либо какой-нибудь иной режущий инструмент. На происхождение и смысл этого запрета проливает свет обычай, который почти все народы соблюдают опосля погибели человека; они воздерживаются от использования острых орудий до того времени, пока дух покойного, как предполагается, находится еще близко, из боязни его поранить. У эскимосов Берингова пролива "в день, когда кто-то погибает, всем запрещается работать, а родственники не должны приступать к работе в наиблежайшие три дня. В этот период в особенности возбраняется разрезать что-нибудь наточенным предметом, к примеру ножиком либо топором. Запрет распространяется и на использование заостренными предметами, как игла и шило. Делается это, по словам эскимосов, для того, чтоб не порезать либо не поранить тень погибшего, которая может оказаться под рукою в хоть какой момент. Если б один из таковых инструментов случаем поранил ее, тень бы чрезвычайно обиделась и навлекла на люд заболевания и погибель. В этот период родственники погибшего должны также всячески стараться не издавать громких либо резких звуков, которые могут испугать и разгневать призрак". Мы лицезрели, что опосля добычи кита эскимосы в течение 4 дней также воздерживаются от использования режущих и заостренных орудий, чтоб нечаянно не порезать не заколоть дух кита. Время от времени они соблюдают такое же табу, когда в селении кто-то болен, - возможно, из боязни поранить тень, которая может замешкаться вне тела. Пока труп находится в доме, румыны Трансильвании стараются не класть ножик лезвием наверх, "по другому душа сядет на лезвие". Китайцы в течение 7 дней опосля погибели человека, пока тело его находится в доме, воздерживаются от употреблений ножей, игл и даже палочек для пищи и едят еду руками. На 3-ий, 6-ой, девятый и сороковой день опосля похорон древнейшие пруссы и литовцы имели обыкновение приготавливать угощение, на которое приглашали душу покойного. Во время этих трапез все посиживали вокруг стола в молчании не воспользовались ножиками; не было ножей и у подававших еду дам. Ежели какие-то крохи падали со стола, их не поднимали, чтоб ими могли подкормиться одинокие души, у каких нет живых родственников и друзей. По окончании трапезы священник метлой выметал души из дому, приговаривая: "Вы, дорогие души, поели и попили. Сейчас уходите, уходите прочь". Опосля того как мы познакомились с этими обычаями, становится ясно, почему запрещалось вносить любые режущие предметы в дом бирманского верховного жреца. Возможно, как и почти все остальные короли-жрецы, он числился лицом божественным, и потому его священную душу, когда она покидает тело для того, чтоб попарить в воздухе либо по чьей-то просьбе слетать в далекое путешествие, нельзя было подвергать риску пораниться обо что-то острое. Табу на кровь. Нам понятно из предшествующего, что римскому жрецу Юпитера запрещалось дотрагиваться к сырому мясу и даже произносить это слово. В отдельные периоды брахману-учителю предписывается не глядеть на сырое мясо, на кровь и на людей, у каких были отрублены кисти рук. В Уганде отец близнецов на некое время опосля их рождения становился табу: в числе остального ему запрещено кого-то убивать либо глядеть на кровь. Когда на Пелауских (Pelew) островах во время набега кому-нибудь отрубали голову, родственники убитого становились табу. Во избежание гнева духа они должны были следовать неким предписаниям: посиживать взаперти, не есть сырого мяса, жевать бетель, над которым чернокнижник предварительно произнес заклинание. После чего душа погибшего отчаливает типо на поиски убийцы в страну неприятеля. Основой этих табу служит, возможно, распространенное верование, согласно которому душа либо дух животного пребывает в его крови. А потому что считается, что табуированные лица находятся в состоянии угрозы (родственники убитого, к примеру, могут подвергнуться нападению разгневанного духа), то их нужно изолировать от соприкосновения с духами; отсюда запрет притрагиваться к сырому мясу. Но табу, обычно, является менее как усилением обыденного предписания, которое агрессивно соблюдается при обстоятельствах, настоятельно этого требующих. При отсутствии же таких предписание не дотрагиваться к крови продолжает соблюдаться, хотя и наименее агрессивно. К примеру, некие эстонцы откажутся отведать крови, так как она, по их верованиям, содержит в для себя душу животного, которая в таком случае войдет в тело отведавшего. Некие из племен краснокожих Северной Америки из-за твердой религиозной санкции строжайшим образом воздерживаются от потребления в еду крови хоть какого животного, так как в ней заключена его жизнь и душа. Охотники-иудеи выпускали из убитой добычи кровь и присыпали ее пылью. Они не прикасались к крови в убежденности, что она содержит в для себя душу либо жизнь животного. В Библии, "священной" книжке иудеев и христиан, серьезный запрет употреблять в еду кровь повторяется многократно. "И никакой крови не ешьте во всех жильях ваших ни из птиц, ни из скота. А кто будет есть какую-нибудь кровь, нстребится душа та из народа собственного" (Лев., 7, 26-27). "Ежели кто из сынов Израилевых и из пришельцев, живущих меж вами, на ловле изловит зверька либо птицу, которую можно есть, то он должен отдать вытечь крови и покрыть ею землю. Ибо душа всякого тела есть кровь его: поэтому я произнес сынам Израилевым: не ешьте крови ни из какого тела, так как душа всякого тела есть кровь его: всякий, кто будет есть ее, истребится" (Лев., 17, 13-14). "Лишь крови не ешьте: на землю выливайте ее, как воду" (Втор., 12, 16). "Лишь строго наблюдай, чтоб не есть крови, так как кровь есть душа; не ешь души совместно с мясом; не ешь ее, выливай ее на землю, как воду" (там же, 23-24).

[Astrolog]

Всераспространено предписание, согласно которому не обязана проливаться на землю кровь верховного правителя. Потому, когда надлежит предать погибели самого правителя либо кого-либо из членов его семьи, изобретают таковой метод экзекуции, при котором королевская кровь не попала бы на землю. Когда хан Кублай нанес поражение собственному дяде Найяну, восставшему против него, и взял его в плен, он отдал приказ завернуть Найяна в ковер и подбрасывать его до того времени, пока тот не умрет, "так как ему не хотелось проливать кровь представителя собственного ханского рода на землю либо выставлять ее на обозрение неба и солнца". Монах Рикольд упоминает такое монгольское правило: "Чтоб овладеть троном, один хан кинет другого погибели, но он кропотливо проследит за тем, чтоб не проливалась кровь крайнего. Татары считают проливать на землю кровь великого хана делом в высшей степени непристойным; потому жертву душат тем либо другим методом". Аналогичного представления придерживался царский двор в Бирме, где к царевичам крови применялся особенный метод экзекуции, без кровопролития. Кублай (Хубилай) (1213-1294) - 5-ый татарский великий хан (с 1260), внук Чингисхана. Отрицательное отношение к пролитию королевской крови не что другое, как личный вариант отвращения к кровопролитию вообщем, в особенности к пролитию крови на землю. Марко Поло ведает, что в его время лиц, задержанных на улицах Ханбалыка (современного Пекина) в неурочные часы, подвергали аресту; ежели их находили виновными в преступлении, то били палками. От этого наказания люди время от времени погибали, но китайцы прибегают к нему, чтоб избежать кровопролития, потому что их бакши молвят, что проливать людскую кровь дурно. Обитатели западной части графства Суссекс верили, что земля, на которую пролилась людская кровь, проклята и остается надолго бесплодной. Когда некие первобытные народности проливают кровь соплеменника, они не допускают, чтоб она попала на землю, но подставляют под нее тела остальных членов племени. У неких из австралийских племен мальчишек, которым предстоит подвергнуться обрезанию, кладут на пары лежащих в ряд соплеменников, чтоб кровь стекала на их, а не на землю. Когда во время ритуала инициации у юноши выбивают зуб, его усаживают на плечи мужчины; вытирать кровь юноши, стекающую на грудь мужчины, запрещается. Галлы имели обыкновение пить кровь противников и обмазывать ею себя. Имеются свидетельства о существовании аналогичного обычая у старых ирландцев. Самому мне довелось следить, как современные ирландцы поступают таковым же образом с кровью друзей. Присутствуя на экзекуции известного изменника Мурро О'Брайена в городке Лимерик, я лицезрел, как древняя дама - его приемная мама - взяла отрубленную голову и испила всю вытекавшую из нее кровь со словами, что земля недостойна ее впитать; она вымазала ею лицо и грудь, рвала на для себя волосы и орала истошным голосом. Негры племени латука в Центральной Африке осторожно соскребали стальной лопаткой землю, на которую при родах попала капля крови, ссыпали ее в горшок, где находилась вода, которой обмывали роженицу, и зарывали все это в довольно глубокую яму, вырытую по левую сторону от дома. Ежели капля крови свалилась на землю, вы, как принято в Западной Африке, должны старательно прикрыть ее, выскрести пятно и утрамбовать землю. Ежели кровь попадала на край лодки либо на дерево, эти места необходимо было вырубить. Эти африканские обычаи соблюдают для того, чтоб кровь не попала в руки чернокнижников и те не пользовались ею в дурных целях. Можно предполагать, что конкретно по данной причине народы Западной Африки уничтожают кровь, которая капнула на землю, и вырезают часть дерева, которая ею пропиталась. Боязнь чернокнижническтва вдохновляет туземцев Новейшей Гвинеи старательно спаливать запачканные кровью палки, листья и тряпки. Ежели кровь все-же проникла на землю, они перерывают ее и, ежели это можно, раскладывают на ней костер. Этим же ужасом объясняются любознательные обязанности, возложенные племенем бетсилео (полуостров Мадагаскар) на людей, которых называли раманга, что означает "голубая кровь". В их обязанности заходит поедать за аристократами обрезки ногтей и вылизывать пролитую ими кровь. Когда благородные бетсилео стригли для себя ногти, все обрезки до одного собирал и проглатывал раманга. Ежели они были очень значительны, раманга проглатывал их, предварительно размельчив. Ежели благородному случалось пораниться при стрижке ногтей либо наступив на некий острый предмет, раманга как можно скорее вылизывал его кровь. Знать высочайшего ранга и шагу не ступит без этих покорных слуг, но, ежели никого из их не окажется вблизи, кровь кропотливо собирают, чтоб раманга проглотил ее позже. Чуть ли найдется хоть один сколько-нибудь уважающий себя аристократ бетсилео, который бы со всей строгостью не придерживался этого обычая, цель которого не допустить, чтоб части его тела попали в руки чернокнижников. Ведь они, по принципам контагиозной магии, могут с их помощью причинить ему вред. Марко Поло (ок. 1254-1324) - итальянский путник.

[Astrolog]

Бакши - по-монгольски - жрец. Боязнь пролить кровь на землю в общем разъясняется верой в то, что в ней пребывает душа и что в силу этого земля, на которую попадает кровь, с необходимостью становится табуированной, либо священной. В Новейшей Зеландии все, на что свалится хоть одна капля крови верховного вождя, становится табуированным, либо священным. К примеру, группа туземцев на прекрасной новейшей лодке приплывает навестить вождя, а тот, ступая на борт лодки, занозит ногу, и кровь узкой струйкой стечет в лодку, - лодка тотчас же становится священной собственностью вождя. Обладатель лодки выпрыгивает из нее, выволакивает лодку на берег против дома вождя и там оставляет. В один прекрасный момент вождь, заходя в дом миссионера, ударился головой о перекладину, и у него потекла кровь. По утверждению туземцев, если б это случилось в прошедшем, дом остался бы за вождем. Как это традиционно бывает с табу, имеющими всеобщее приложение, запрет проливать на землю кровь соплеменника с особенной силой соблюдается по отношению к вождям и повелителям. В крайнем случае запрет действует еще подольше, чем по отношению к иным лицам. Табу на голову. Почти все народы считают голову особо священной частью тела. Святость эта время от времени связана с верой в то, что в голове обитает душа, которая очень и очень чувствительна к обидам и непочтительному отношению. Так, люди йоруба (Западная Африка) верят, что у каждого человека есть три духовные сути, 1-ая из которых, по имени Олори, находится в голове и является покровителем, хранителем и советчиком человека. Духу этому они приносят жертвы традиционно домашней птицей, а для себя в лоб втирают ее кровь вперемешку с пальмовым маслом. Карены в Бирме считают, что в высшей части головы обитает существо по наименованию тсо и что, пока оно там находится, семь келахов - олицетворения страстей не могут причинить человеку вреда. Но ежели тсо станет невнимательным либо слабеньким, данный факт возымеет дурные последствия для человека. Потому карены кропотливо смотрят за головой и делают все вероятное, чтоб прической и головным убором угодить тсо. Сиамцы считают, что голова человека служит жилищем духа кхуан, либо квун, являющегося духом-хранителем. Квуна следует кропотливо оберегать от всякого оскорбления. Потому процедура бритья либо стрижки волос сопровождается бессчетными ритуалами. В вопросцах чести квун очень щепетилен, и, если б к голове, служащей ему обиталищем, прикоснулась рука чужеземца, он ощутил бы себя морально оскорбленным, У камбоджийцев прикосновение к голове человека считается тяжким оскорблением. Некие камбоджийцы не входят в помещение, где над головой будет что-нибудь подвешено. То же суеверие разделяют малайцы. По сообщению 1-го старенького путника, обитатели острова Ява "ничего не носят на собственной голове и убеждают, что этого не следует делать... Если б кто то положил руку на голову островитянина, его бы уничтожили; яванцы не строят высотных домов, чтоб не ходить друг у друга над головой".

[Astrolog]

То же суеверие процветает во всей Полинезии. Относительно Гаттаневы, вождя на Маркизских островах, понятно, что "дотронуться до его макушки либо до его головного убора было святотатством. Переступить же через его голову числилось совсем непростительным оскорблением". Отпрыск верховного жреца с Маркизских островов катался по земле в приступе отчаяния и гнева и просил себе погибели, так как некто осквернил его божественную особу тем, что брызнул ему на волосы несколько капель воды. Но святыми числились не только лишь головы вождей на Маркизских островах. Табуированию подлежала голова хоть какого их обитателя; никто не смел к ней дотрагиваться и через нее переступать. Даже отец не мог переступить через голову собственного спящего отпрыска; дамам запрещалось дотрагиваться к чему бы то ни было, что бы касалось головы их супруга либо отца (либо висело над ней). Никто не мот заходиться выше головы верховного вождя острова Тонга. На полуострове Таити всякого, кто стоял над головой вождя и его супруги либо провел над ними руками, могли предать смертной экзекуции. На таитянского малыша до совершения над ним определенных обрядов распространялись особенные табу; все, что прикасалось к голове малыша в этот период, становилось священным и хранилось на освященном месте, обнесенном оградой рядом с домом. Ежели дерево касалось собственной веткой головы малыша, таитяне срубали его, а ежели при падении оно повреждало кору другого дерева, то они вырубали и это крайнее, как нечистое и непригодное к употреблению. Опосля совершения нужных обрядов действие табу прекращалось, но голова таитянина была священной повсевременно: он никогда ничего на ней не носил и дотрагиваться к ней было оскорблением. Голова вождя маори была настолько священной, что "когда он дотрагивался до нее пальцами, то должен был здесь же приложить их к носу, чтоб втянуть в себя святость, которую пальцы заполучили в соприкосновении с ней, и, таковым образом, вернуть ее на место". По той же причине вождь маори "не имел права раздувать огонь ртом, так как его священное дыхание докладывало огню святость; меж тем головню мог взять раб либо человек из другого племени, огнем могли пользоваться, к примеру, для приготовления еды, что вызвало бы погибель вождя". Табу на волосы. Ежели голове приписывается таковая степень святости, что к ней нельзя прикоснуться, не нанося ее владельцу тяжкого оскорбления, ясно, что и стрижка волос обязана оказаться процедурой узкой и сложной. Стрижка волос, по воззрению первобытного человека, связана с двоякой трудностью либо угрозой. Во-1-х, существует опасность потревожить дух головы, который может получить повреждение и отомстить за себя досадившему ему лицу. Во-2-х, с трудностью сталкиваются при захоронении отрезанных прядей. Первобытному человеку кажется, что меж ним и каждой частью его тела существует симпатическая связь и что она продолжает существовать даже опосля прекращения физического контакта. Отсюда он заключает, что, ежели разрушить обрезанные волосы либо ногти, потерпит урон и он сам. В силу этого он хлопочет о том, чтоб не оставлять волосы и ногти в таковых местах, где они могут исчезнуть в итоге какой-либо случайности или попасть в руки злоумышленников, которые, оказав на их волшебное действие, станут предпосылкой смерти человека. Подвержены сиим опасностям все люди, но лица священные имеют больше оснований их бояться. Они, соответственно, принимают и поболее строгие меры предосторожности. Самый обычный метод избежать угрозы - вообщем не стричь волосы. К этому средству прибегают в тех вариантах, когда считается, что риск необычайно велик. Франкским королям совершенно не разрешалось стричь волосы; они прогуливались нестрижеными с самого юношества. Состричь завивавшиеся до плеч локоны означало отрешиться от права на трон. Когда опасные братья Хлотарь и Хильдеберт домогались царства собственного погибшего брата Хлодомера, они хитростью приманили к для себя 2-ух молодых племянников, отпрыской Хлодомера. Потом они отправили в Париж к царице Клотильде, бабушке малышей, гонца с ножницами и обнаженным клинком. Гонец предъявил царице ножницы и клинок и поставил ее перед выбором: либо малышей постричь и они останутся жить, либо их ожидает погибель. Гордая царица ответила, что, ежели ее внукам не судьба носить корону, она предпочла бы созидать их мертвыми, но не подстриженными. Так малыши пали от руки собственного ожесточенного дяди Хлотаря. Царек на Понапе, одном из Каролинских островов, был должен носить длинноватые волосы; то же относилось к его вельможам. В негритянском племени госов (Западная Африка) "есть жрецы, к голове которых в протяжении всей жизни не прикасалась бритва. Живущий в таком человеке бог под ужасом погибели запрещает ему стричь волосы. Ежели они в конце концов стают очень длинноватыми, их обладатель должен помолиться богу, чтоб тот разрешил обрезать хотя бы концы волос. В волосах лицезреют обиталище бога, так что, ежели их состричь, бог растерял бы пристанище в собственном жреце". У масаев члены клана, которому приписывают способность вызывать дождик, не имеют права выщипывать для себя бороду, так как это, ежели верить местному суеверию, повлекло бы за собой утрату указанной возможности. Этот же обычай (и по той же причине) соблюдают вождь и колдуны масаев: стоило им выщипать для себя бороды, как они лишились бы сверхъестественных возможностей.

[Astrolog]

Люди, давшие обет мести, также не стригут волосы, пока не приведут обещанное в выполнение. Так, относительно жителей Маркизских островов понятно, что "время от времени они на сто процентов выбривают для себя голову, кроме одной пряди на макушке, которую они оставляют виться либо завязывают в узел. Такую прическу они носят лишь в тех вариантах, когда дали торжественную клятву, например, отомстить за погибель кого-нибудь из близких родственников и т.д. В таковых вариантах эту прядь не срезают до того времени, пока обещание не будет выполнено". Древнейшие германцы также когда-то соблюдали схожий обычай: юные воины племени хаттов не стригли для себя волосы и бороду до того времени, пока не убивали неприятеля. Когда тораджи стригут волосы малыша, чтоб вывести паразитов, на темени оставляют несколько локонов, служащих убежищем для одной из душ малыша. В неприятном случае душа лишилась бы крова и ребенок захворал бы. Чрезвычайно боятся отпугнуть душу малыша каробатаки: при стрижке они постоянно оставляют невыстриженный пучок волос, в каком душа может скрыться от ножниц. Традиционно локон этот не стрижется в протяжении всей жизни либо по последней мере до заслуги зрелости. Ритуалы, соблюдаемые при стрижке волос. Когда необходимость подстричь волосы все-же возникает, принимаются меры для того, чтоб свести к минимуму риск, связанный с данной процедурой. Вождь племени намоси на полуострове Фиджи, оказавшись перед необходимостью подстричь волосы, из осторожности постоянно съедал человека. "Обязанность поставлять жертву лежала на определенном клане; на праздничном совете его члены воспринимали решение, чтоб отвратить от вождя напасть, и устраивали жертвенный пир". Маори при стрижке волос произносили множество заклинаний: одно, к примеру, произносилось для того, чтоб освятить ножик из обсидиана, которым обрезали волосы: другое произносилось для отвращения грома и молнии, которые, согласно местному поверью, вызывает стрижка волос. "Человек, которому подстригают волосы, находится под конкретным попечением духа (атуа); его изолируют от общения с семьей и племенем; он не решается дотрагиваться к еде своими руками - ее вносит ему в рот кто-то иной, - в течение пары дней он не имеет права заниматься своим обыденным делом и разговаривать с друзьями". Тот, кто стриг волосы, также становится табу. Потому что его руки пришли в соприкосновение со священной головой, они не смеют притрагиваться к еде либо заниматься иным делом; кто-либо из соплеменников кормит его едой, приготовленной на священном огне. Табу с него нельзя снять до пришествия последующего дня. В сей день он натирает руки картофелем либо корнем папоротника, также приготовленными на священном огне; а опосля того как это блюдо принесут главе семьи по женской полосы и он отведает его, с рук "парикмахера" снимается табу. В неких районах Новейшей Зеландии самым священным деньком в году числился день стрижки волос; в сей день со всей округи собирались толпы людей. Удаление остриженных волос и ногтей. Опосля того как волосы и ногти благополучно остригли, трудность заключается в том, чтоб от их избавиться. Ведь от хоть какого вреда, причиненного им, урон понесут равно и их обладатели. Представление о том, что человека можно околдовать при помощи прядей его волос, обрезков ногтей либо какой-нибудь иной части его тела, всераспространено чуть ли не по всему миру, и данные, которые молвят в его пользу, очень обширны, известны и однозначны, чтоб подвергать тут этот вопросец детальному исследованию. Это суеверие лежит на общей идее симпатической связи, типо имеющейся меж человеком и всем тем, что когда-либо составляло часть его тела либо с ним сколько-нибудь тесновато соприкасалось. Ограничимся несколькими примерами. Они относятся к области симпатической магии, именуемой контагиозной.

[Astrolog]

В прошедшем обитатели Маркизских островов испытывали особенный ужас перед колдовством. Чернокнижник поднимал волос, плевок либо что-либо оставшееся от человека, которому он желал разрушить, заворачивал все это в зеленоватый лист и помещал сверток в мешок, завязанный сложным узлом. Сверток он с соблюдением определенных обрядов зарывал, после этого его жертва умирала от изматывающей заболевания, которая длилась 20 дней. Жизнь такового человека можно было спасти, найдя и выкопав ногти, волосы и т.д., потому что после чего волшебное средство теряло свою силу. Стремясь кого-либо умертвить, колдун-маори старался завладеть прядью волос, обрезками ногтей, плевком либо кусочком одежды собственной жертвы. Заполучив то, что ему необходимо, чернокнижник фальцетом распевал над ней заклинания и проклятия и зарывал ее в землю. Пока зарытая вещь сгнивала, чах, как предполагалось, и ее прошлый обладатель. Когда австралийский абориген желает избавиться от собственной супруги, он срезает у спящей прядь волос, привязывает ее к копьеметалке и направляется в примыкающее племя, где передает ее другу. Тот каждую ночь втыкает копьеметалку в землю перед огнем: признаком того, что дама погибла, служит падение копьеметалки. Метод деяния этого волшебного средства объяснил медику Хоуитту один туземец племени вирадьюри. "Как видите, - произнес он, - когда наш знахарь захватит что-то принадлежащее человеку и поджаривает это с заклинаниями, огонь вбирает в себя запах того человека, и это добивает беднягу". Гуцулы, живущие в Карпатах, представляют, что, ежели мыши завладеют чьими-то состриженными волосами и соорудят из их свое гнездо, обладатель их будет мучиться головными болями либо, больше того, повредится в уме. Немцы также верят, что, ежели срезанные волосы попадутся птицам и они построят из их гнездо, у носителя волос начнутся мигрени; либо еще считается, что на голове у него выступит сыпь. Этот же предрассудок имеет, либо имел, хождение на западе графства Суссекс. Считается также, что состриженные либо вычесанные волосы могут оказать влияние на погоду: вызвать дождик, град, гром и молнию. Мы уже знаем, что при стрижке волос в Новейшей Зеландии с целью предотвратить гром и молнию произносилось особое заклинание. В Тироле ведьм подозревают в том, что с помощью состриженных либо вычесанных волос они вызывают мощный град и грозу. Индейцы-тлинкиты, как понятно, приписали бурю опрометчивому поступку девушки, которая расчесала волосы, выйдя из дому. Того же представления, по-видимому, придерживались и римляне: на борту корабля они подстригали волосы и ногти только во время бури, другими словами когда несчастье уже обрушилось. У шотландских горцев сестра, как молвят, не обязана расчесывать волосы ночкой, ежели брат ее ушел в море. Когда погибал член племени влеки из Читомбэ, либо Джумбы, люди массами подбегали к трупу и вырывали его волосы, зубы и ногти: все это они хранили как волшебное средство для вызывания дождика, который в неприятном случае не выпал бы. Туземцы племени макоко из Анзикоса обратились к миссионерам с просьбой дать им половину собственных бород, чтоб с их помощью вызвать дождик. Ежели состриженные волосы и ногти сохраняют симпатическую связь с их прошедшим обладателем, то всякий, кто ими завладевает, может с их помощью заручиться неплохим отношением к для себя со стороны их бывшего владельца. Ведь в согласовании с принципами контагиозной магии, стоит только причинить вред волосам либо ногтям, как это сразу повредит человеку. Потому, когда нанди берут кого-либо в плен, они бреют ему голову и держат сбритые волосы в залог того, что пленный не предпримет попытку к бегству; когда за него приходит выкуп, совместно с ним они возвращают и его волосы. Для того чтоб предохранить состриженные волосы от повреждения и от угрозы со стороны чернокнижников, необходимо упрятать их в надежное место. Состриженные локоны вождя маори с подабающим тщанием собирали и зарывали на примыкающем кладбище. Таитяне зарывали срезанные пряди собственных волос в храмах. Один путник увидел на улицах городка Соку пирамиды из огромных камешков с вставленными в трещины пучками человечьих волос. На вопросец, что это значит, ему ответили, что, когда местный обитатель стрижет для себя волосы, он старательно собирает упавшие пряди и всовывает их в одну из этих пирамид, которые посвящены местному фетишу и в силу этого неприкосновенны. Пирамиды из священных камешков, как путник вызнал потом, были обыкновенной мерой предосторожности против чернокнижническтва: ежели человек обойдется со своими волосами небережно, часть их может попасть в руки неприятеля, который получит возможность опутать их обладателя чарами и убить его. Когда обитатели Сиама с большой торжественностью срезают хохолок с головы малыша, пряди волос помещают в маленький сосуд из банановых листьев и пускают по течению наиблежайшей реки либо канала. По мере того как уплывают волосы, совместно с ними типо уплывает все дурное и вредное в нраве малыша. Длинноватые же волосы сохраняют до того времени, пока ребенок не совершит паломничество к следу Будды на священном холмике в Прабате. Там волосы отдают жрецам, которые, сделав из их щетку, типо подметают ею след Будды. Но практически раз в год в дар жрецам приносится столько волос, что они не способен применять их полностью. Потому избыток волос они преспокойно сжигают, как паломники пускаются в обратный путь. Срезанные волосы и ногти римского жреца Юпитера зарывали под деревом, приносящим счастье. Отрезанные косы девственных весталок вывешивались на древнем дереве лотоса.

[Astrolog]

Срезанные пряди и обрезки ногтей нередко прячут просто в скрытом месте (не непременно в храме, на кладбище либо на дереве, как в приведенных примерах). Так, в Швабии срезанные пряди волос рекомендуется прятать в таком месте, где на их не падал бы солнечный либо лунный свет, к примеру в землю либо под камень. В Данциге их зарывают в мешке под порогом. На одном из Соломоновых островов, на полуострове Уги, волосы зарывают так, чтоб они не попали в руки неприятеля, способного сделать с ними различные волшебные манипуляции и навлечь на человека заболевание либо несчастье. Этот же ужас вдохновляет вообщем обитателей Меланезии прибегать к сокрытию срезанных волос и ногтей. Этот обычай всераспространен у почти всех южноафриканских племен, которые боятся, вроде бы колдуны не овладели разделенными от их тела частичками не причинили с их помощью зло. У кафров этот ужас входит еще далее. Они не только лишь зарывают состриженные волосы и ногти в скрытом месте, но, ежели какой-то из них вычесывает голову другому, он сохраняет пойманных паразитов "и непременно передает их владельцу; ведь они, согласно туземной теории, поправлялись кровью этого человека, и убей их иной человек, в его власти оказалась бы кровь первого, а совместно с ней он мог бы подействовать на него сверхъестественным методом". В остальных вариантах состриженные волосы и ногтя сохраняют не для того, чтоб они не попали в руки чернокнижника, а для того, чтоб при воскресении тела, на которое рассчитывают некие народности, они были в распоряжении обладателя. Так, перуанские инки "с последней тщательностью сохраняли обрезки ногтей и состриженные либо вычесанные гребнем волосы; они вставляли их в углубления в стенках и пиши. Ежели они выпадали оттуда, заметивший это краснокожий поднимал их и клал на место. В различное время я спрашивал разных краснокожих о том, почему они так поступали, и всякий раз они отвечали мне идиентично: "Знай, все родившиеся люди должны возвратиться к жизни (слова для выражения понятия воскресения у их нет) и их души совместно со всем, что принадлежало их телам, должны восстать из могил. Итак вот, для того чтоб не быть принужденными разыскивать свои волосы и ногти в такое время, когда и так будет много спешки и беспорядка, мы складываем их в одно место, с тем чтоб было удобнее собрать их воедино: мы также по мере способности стараемся плевать в одно место". И турки также никогда не выбрасывают обрезки ногтей, напротив, старательно вкладывают их в трещины в стенках либо в досках в убежденности, что в день воскресения они им пригодятся. Армяне не выбрасывают срезанные волосы и ногти (также выдернутые зубы), а прячут их в местах, которые почитают священными (таковы, к примеру, трещины в церковной стенке, опорный столб дома, дупло). Они верят, что при воскресении все эти части тела им потребуются и тот, кто не укроет их в надежном месте, будет в этот великий день метаться в их поисках. В деревне Друмконрат в Ирландии когда-то жили старухи, которые, узнав из священного писания, что все волосы на их голове пересчитаны всевышним, ждали, что в Судный день дадут за их отчет. Чтоб быть в состоянии это сделать, они прятали срезанные волосы в соломенные крыши собственных домов. Некие народы сжигают ненадобные волосы, чтоб те не попали в руки чернокнижников. Так поступают патагонцы и некие племена Виктории. В Верхних Вогезах обитатели молвят, что обрезки волос и ногтей никогда не следует разбрасывать вокруг себя, чтоб чернокнижник не употреблял их в собственных целях; идеальнее всего их спалить. По той же причине итальянские дамы ненадобные волосы или сжигают, или выбрасывают в такое место, где они никому не могут попасться на глаза. Повальный ужас перед колдовством вдохновляет негров Западной Африки, макололо в Южной Африке и таитян спаливать либо зарывать срезанные волосы. Почти все обитатели Тироля сжигают волосы, чтобы колдуньи не смогли, воспользовавшись ими, поднять бурю; остальные закапывают их либо сжигают, чтоб они не использовались для постройки птичьих гнезд, потому что в данном случае у тех, кому они принадлежали, захворала бы голова.

[Astrolog]

В практике ликвидирования волос и ногтей есть явная непоследовательность. Она ставит цель воспрепятствовать тому, чтоб отделенные от тела части стали орудием в руках чернокнижников. Но возможность их использования в этом качестве зависит от симпатической связи, типо имеющейся меж ними и человеком, частью которого они являлись. А ежели таковая связь продолжает существовать, то как эти части тела могут быть уничтожены без того, чтоб при всем этом не был нанесен вред и самому человеку? Табу на плевки. Ужас перед колдовством, который принудил почти все народы прятать либо уничтожать остриженные волосы и ногти, побудил остальные (ну и те же) народы так же обращаться и с плевками. Слюна, в согласовании с принципами симпатической магии, составляет часть человека, и все происходящее с нею оказывает на человека действие. Подобрав плевок неприятеля, краснокожий племени чилоте вложит его в клубень картофеля и, произнося заклинание, положит клубень в золу, чтоб неприятель зачах, подобно тому как клубень высыхает в золе. Либо еще он вложит плевок в лягушку и бросит ее в несудоходную реку, что принудит жертву биться в лихорадочном ознобе. В большом почете волшебное искусство было у туземцев Уреверы (область в Новейшей Зеландии). Чтоб околдовав человека, они воспользовались его слюной. Потому гости старательно прятали свои плевки, чтобы лишить чернокнижников способности разрушить им. В неких австралийских племенах ни Один туземец не станет плевать, ежели вблизи находится неприятель, а не то неприятель отыщет плевок, передаст его колдуну, этот же сделает из него волшебную консистенция, что дурно скажется на плюнувшем. Даже в своем доме австралийский абориген по той же причине стирает и уничтожает слюновыделения. Ежели к таковым мерам предосторожности прибегают простолюдины, то правители и вожди их, естественно, усиливают. На Сандвичевых островах вождя повсюду сопровождал доверенный слуга с переносной плевательницей, содержимое которой Он каждое утро кропотливо зарывал, чтоб оно не попало в руки чернокнижников. Когда на Невольничьем береге слюну отхаркивает верховный правитель либо вождь, ее кропотливо собирают и или зарывают, или прячут. По той же причине подобные меры предосторожности принимают, когда сплевывает вождь племени табали в Южной Нигерии. Возможность применять плевки в волшебных целях делает слюну - совместно с кровью либо обрезками ногтей - материалом, подходящим для скрепления соглашений: обмениваясь слюной, договаривающиеся стороны дают друг дружке залог верности. Ежели одна из сторон потом нарушит взятое на себя обязательство, иная может наказать ее за вероломство, магически воздействуя на слюну клятвопреступника, находящуюся в ее распоряжении. Когда негры племени ваджага (Восточная Африка) хотят заключить контракт, договаривающиеся стороны, сев на землю, ставят меж собой чашу с молоком либо с пивом и, произнеся над напитком заклинания, отхлебывают глоток молока либо пива, после этого сплевывают выпитое друг дружке в рот. Когда на этот обряд не хватает времени, оба участника просто плюют в рот друг дружке, что с равным фуррором скрепляет соглашение.

[Astrolog]

Табу на еду. В том, что представления первобытного человека о еде покрыты густой пеленой предрассудков, нет ничего неожиданного. Он воздерживается от потребления в еду почти всех видов животных и растений, которые сами по для себя полезны, но по той либо другой причине представляются первобытному человеку скрывающими роковую опасность для него. Примеры пищевых запретов очень отлично известны и многочисленны, чтоб приводить их тут. Ежели суеверный ужас удерживает даже обычного человека от потребления в еду тех либо других веществ, то на лиц священных и табуированных (например, верховных правителей и жрецов) налагаются еще больше бессчетные и твердые ограничения подобного рода. Мы уже знаем, что римский жрец Юпитера (Flamin Dialis) не имел права употреблять в еду (и даже именовать по имени) некие виды растений и животных, а мясной рацион египетских фараонов был ограничен говядиной и гусиным мясом. Жрецы и правители у почти всех варварских народов древности совершенно не употребляли в еду мясо. Жрецам-фетишам на Лоангском побережье, так именуемым гангам, запрещалось употреблять в еду и даже глядеть на почти все виды животных и рыб. Потому их мясной рацион был очень ограничен: часто они поправлялись лишь травками и корнями, хотя совместно с тем им разрешалось пить теплую кровь. У лоанго наследнику престола с юношества запрещалось употреблять в еду свинину. С ранешнего юношества ему не разрешалось также есть на людях плод дерева кола. При достижении половой зрелости жрец наставлял его есть лишь такую домашнюю птицу, которую он сам убил и приготовил; с возрастом число табу продолжало расти. Опосля восшествия на престол правителю острова Фернандо-По запрещается употреблять в еду кокко (Arum acak), мясо оленя и дикобраза, другими словами обыденную еду его подданных. Верховному вождю масаев разрешается есть только молоко, мед и жареную козью печень; в неприятном случае он растерял бы способность предсказывать будущее и приготавливать колдовское зелье. Табу на узлы и кольца. Мы уже лицезрели, что посреди почти всех табу, соблюдение которых выпало на долю римского Flamin Dialis, был запрет иметь на одежде хотя бы один узел и запрет носить кольца (ежели они не сломаны). В состоянии святости, либо табуированности, пребывают мусульманские паломники в Мекке, которым также запрещается носить кольца и завязывать узлы. Правила эти имеют сходный смысл, и их можно разглядеть вместе. Что касается узлов, то народы во почти всех частях света питают глубочайшее предубеждение против завязывания узлов на сваей одежде в определенные критические периоды, в особенности при родах, бракосочетании и погребении. Так, трансильванские саксонцы развязывают все узлы на одежде роженицы, ибо считают, что это упрощает роды; с той же целью в доме роженицы отмыкают все замки на дверях и сундуках. Лапландцы также убеждены, что у роженицы на одежде не обязано быть узлов, так как они делают роды тяжелыми и мучительными. У народов Ост-Индии это суеверие распространяется на всегда беременности. Считается, что, ежели беременная дама станет вязать узлы, обвязывать волосы лентой либо вообщем что-то закреплять, то это "стянет" малыша либо "свяжет" саму роженицу. Не достаточно того, некие народности этого региона требуют соблюдения данного запрета не только лишь от будущей мамы, да и от отца малыша. У приморских даяков ни один из родителей во время беременности не может обвязывать либо прикреплять что-либо веревкой. На четвертом либо 5-ом месяце беременности племя тумбулу (северная часть острова Целебес) справляет ритуал, опосля которого супругу, кроме всего остального, запрещается вязать прочные узлы и посиживать скрестив ноги. Тут имеет место представление, что завязанный узел, как выражаются обитатели Ост-Индии, "связывает" даму, иными словами, мешает наступлению родов либо замедляет излечение опосля родов. Материальное препятствие в виде узла на веревке, согласно принципам гомеопатической, либо подражательной, магии, порождает соответственное препятствие в теле роженицы. В пользу этого разъяснения свидетельствует обычай, соблюдаемый в случае тяжелых родов госами (Западная Африка). Когда дама не может разродиться в течение долгого времени, на помощь ей призывают чернокнижника. Взглянув на нее, он изрекает: "Дама не может родить поэтому, что ребенок связан в утробе". Уступая мольбам родственниц, он обещает развязать узел, чтоб дама смогла благополучно разрешиться от бремени. С данной целью он приказывает принести из лесу крепкую лиану и с ее помощью связывает руки и ноги роженицы за спиной. После чего он вынимает ножик, выкрикивает имя дамы и, получив ответ, разрезает узел ножиком со словами: "Сейчас я разрезаю твои узы и узы твоего малыша". Потом он разрезает лиану на маленькие куски, погружает их в сосуд с водой и окатывает данной водой даму. Рассечение лианы, связывавшей руки и ноги дамы, является тут обыденным случаем внедрения гомеопатической, либо подражательной, магии: освобождая от пут конечности роженицы, чернокнижник представляет, что сразу он совлекает путы с малыша в утробе мамы, мешающие его возникновению на свет. Этот же ход мысли лежит в базе соблюдаемого некими народами обычая отмыкать засовы и открывать двери, когда в доме идут роды. В таковых вариантах немцы Трансильвании, как мы знаем, отпирают все замки. То же имеет место в Фойгтланде и Мекленбурге. На северо-западе графства Аргайлл суеверные люди во время родов отпирают в доме все замки. Когда на полуострове Салсетт близ Бомбея даме приходит срок рождать, для облегчения родов в доме отпирают замки на дверях и комодах. У манделингов Суматры в таковых вариантах открывают крышки всех сундуков, коробок, кастрюль и иных закрывающихся предметов; ежели это не возымеет хотимого деяния, заботливый супруг должен наносить удары по выступающим концам перекрытий, чтоб расшатать их, туземцы верят, что "для облегчения родов все обязано быть распахнутым и расшатанным". Ежели дама в Читтагонге никак не может разрешиться от бремени, повивальная бабка дает приказание раскрыть настежь все двери и окна, откупорить . все бутылки, вытащить затычки из всех бочонков, отвязать скотин в стойлах, лошадок на конюшне, сторожевую собаку в конуре, отпустить на волю овец, кур, уток и т.д. По представлению местных обитателей, верным средством посодействовать возникновению малыша на свет считается выпустить всех животных - и даже неодушевленные предметы - на свободу. Когда приходит пора рождать даме с острова Сахалин, ее супруг развязывает все, что лишь можно: распускает свои косички, развязывает шнурки на ботинках. Во дворе он вытаскивает из полена топор, отвязывает от дерева причаленную лодку, вынимает патроны из ружья и стрелы из самострела.

[Astrolog]

Во время беременности супруги мужчина племени тумбулу, как мы лицезрели, не только лишь не завязывает узлов - он также не посиживает со скрещенными ногами. Ход мысли в обоих вариантах схож. Исходя из убеждений гомеопатической магии индифферентно, скрещиваете ли вы нити, затягивая их в узел, либо скрещиваете ноги, когда усаживаетесь поудобнее, - в обоих вариантах вы противодействуете вольному протеканию событий. Эту важную истину отлично усвоили для себя римляне. Таковой авторитет, как Плиний, убеждает: посиживать со сложенными руками рядом с беременной дамой либо нездоровым, проходящим курс исцеления, - означает причинять им большой вред. Еще больший вред вы приносите им, ежели обнимаете ногу либо ноги сложенными руками либо кладете ногу на ногу. Древнейшие римляне считали подобные позы помехой во всякого рода делах: в военном совете, на собрании магистратов, во время молений и жертвоприношений никому не разрешалось скрещивать ноги и сплетать руки. Хрестоматийный пример страшных последствий, которые могут проистечь из этого, - Алкмена. Семь дней и семь ночей не могла она произвести на свет Геракла, так как перед ее домом со сплетенными руками и скрещенными ногами посиживала богиня Люцина; ребенок родился, когда эту богиню обманом принудили поменять позу. Ежели беременная дама имеет привычку посиживать скрестив ноги, у нее, по мнению болгар, будут трудные роды. Когда беседа стихает и наступает молчание, обитатели неких районов Баварии приговаривают: "Ну вот, кто-то скрестил ноги". Волшебное действие узлов, связывающих человека и затрудняющих его передвижение, не в наименьшей мере, чем на родах, сказывается на браке. Вплоть до XVIII столетия в Европе числилось, что брак может расстроить всякий, кто во время ритуала венчания запрет замок либо завяжет на веревке узел, а потом выбросит замок либо веревку. Подлинный альянс новобрачных неосуществим до того времени, пока замок не будет отперт, а узел развязан. Тяжкой обидой числилось потому не только лишь прибегать к колдовству такового рода, да и красть либо прятать орудие чернокнижническтва (другими словами замок либо веревку с завязанным узлом). В 1718 году парламент городка Бордо приговорил человека к сожжению живьем за то, что при помощи завязанных узлов он погубил как будто бы целое семейство, В 1705 году в Шотландии за кражу заколдованных узлов были приговорены к погибели двое парней; некоторая дама сделала их для того, чтоб расстроить супружеское счастье семьи Сполдинг из городка Ашинтилли. Вера в действенность схожих волшебных средств сохранилась в горных районах графства Перт до конца века. В этот период в приходе Лоджирэйт, что размещен меж рекой Туммель и рекой Тей, у обитателей сохранялся обычай перед церемонией бракосочетания со всем тщанием распускать узлы на одежде жены и жениха. С этим же предрассудком мы сталкиваемся в Сирии. Лица, помогающие жениху-сирийцу облачиться в брачные одежды, смотрят за тем, чтоб на их не был завязан ни один узел не была застегнута ни единая пуговица. В неприятном случае неприятели сумеют волшебным методом лишить жениха его супружеских прав. Этот же ужас всераспространен по всей Африке. Для того чтоб лишить жениха мужской силы, колдуну довольно было завязать узел на платке, который перед сиим он потихоньку приложил к какой-либо части тела жениха, когда тот садился на жеребца, чтоб Отправиться за женой. Числилось, что, пока узел на платке будет завязан, жених не сумеет вступить в свои замужние права. Дурное влияние узлов может проявиться также в болезнях и всякого рода напастях. Так, время от времени чернокнижник госов в Западной Африке, проклиная неприятеля, затягивает на стебельке травки узел со словами: "Сиим узлом я завязываю такого-то. Пусть на него обрушатся все беды! Пусть змея укусит его, когда он идет по полю! Пусть на охоте набросится на него прожорливый зверек! Пусть вода смоет его, когда он ступит в реку! Пусть во время грозы молния поразит его! Пусть кошмары мучают его ночами!" В этот узел чернокнижник завязывает типо жизнь собственного неприятеля. Упоминание о злокозненности тех, "кто похваляется узлами", встречается в Коране. В арабском комменты к этому отрывку говорится, что слова эти относятся к женщинам-колдуньям, которые завязывают узлы на веревках, а потом дуют и плюют на их. Комментатор ведает, что давным-давно некоторый опасный иудей околдовал самого пророка Мухаммеда тем, что затянул на веревке девять узелков и припрятал ее в колодце. От этого пророк захворал, и кто знает, как обернулось бы дело, если б архангел Гавриил впору не поведал пророку о местонахождении веревки с узлами. Скоро верный Али вытащил наизловещую веревку из колодца, и пророк прочел над ней заклинания, которые специально для этого варианта были внушены ему выше. По прочтении каждого стиха развязывали один узел, и Мухаммед ощущал облегчение.

[Astrolog]

В британском языке глагол puff значит сразу "дуть" и "похваляться", "важничать". - Прим. пер. Узлы не только лишь убивают, да и излечивают. Их целительная сила проистекает из веры в то, что развязывание узлов, вызывающих недомогание, приносит нездоровому облегчение. Вот о каком методе исцеления грыжи докладывает Плиний. Из клубка растягивается нить; на ней завязывают семь либо девять узлов, после этого ее привязывают к грыже больного. Чтоб исцеление было действующим, необходимо, завязывая каждый узел, произносить имя какой-либо вдовы. О'Донован обрисовывает такое средство, употребляемое туркменами против лихорадки. Чернокнижник берет верблюжью шерсть и, бормоча заклинание, сплетает из нее крепкую нить. Позже он завязывает на данной нити семь узлов. До того как затянуть любой из их, он на него дует. Эту узловатую нить нездоровой носит на запястье в качестве браслета. Раз в день он распутывает один узел и дует на него. Когда развязаны все семь узлов, нить сворачивают в клубок и кидают в реку, воображая при всем этом, что совместно с ним уплывает и лихорадка. О'Донован Джон (1809-1861) - ирландский историк и филолог. Ведьмы пользуются узлами также для того, чтоб прочно привязать к для себя возлюбленного. В стихотворении Виргилия женщина, влюбленная в Дафниса, старается выманить его из городка при помощи волшебных чар: на каждой из 3-х разноцветных веревок она завязывает по три узелка. Арабская женщина, сердечко которой было отдано какому-нибудь мужчине, также стремилась захватить его любовь и привязать к для себя тем, что завязывала узлы на его биче; вообщем, ее ревнивая соперница распутывала их. К узлам в согласовании с этим же принципом гомеопатической магии, прибегали для того, чтоб приостановить беглеца. В Свазиленде нередко можно созидать, что на травке по обочинам дорог завязаны узлы. Любой из этих узлов повествует о домашней драме. От супруга удрала супруга, и он с друзьями пустился за ней в погоню. А чтоб беглянка не запутала след, они, так огласить, "связали тропу". У российских сеть со обилием завязанных на ней узлов числилась очень действующим средством против чернокнижническтва. Потому обитатели неких областей Рф накидывали на свадебный наряд жены рыболовную сеть, чтоб тем уберечь ее от напастей. С той же целью жених и дружки нередко перепоясываются кусочками сети либо, на последний вариант, плотно прилегающими кушаками. Чтоб навредить им, чернокнижник должен поначалу распустить все узлы в сети либо снять с их кушаки. Амулет в Рф часто представляет собой просто узловатую веревку. Считается, что ежели обвить вокруг рук и ног моток красноватой шерсти, то это предохранит от малярии и лихорадки. Для того чтоб обезопасить малыша от скарлатины, довольно типо обвить вокруг его шейки девять мотков шерсти. В Тверской губернии к шейке скотины, идущей впереди всего стада, привязывают особенной формы мешок, созданный для того, чтоб не подпускать волков к стаду: он обладает-де способностью сковывать челюсти прожорливого зверька. По тому же принципу в весеннюю пору, до того как выгнать на выпас табун лошадок, вокруг него три раза обносят висящий замок. Обносящий на ходу замыкает и отмыкает его, приговаривая: "Сиим железным замком я запираю пасть сероватых волков, чтоб они не напали на мой табун".

[Astrolog]

Числилось, что узлы и замки могут служить защитой не только лишь от чернокнижников и от волков, да и от самой погибели. Когда в 1572 году в Сент-Эндрюз даму, приговоренную к сожжению живьем за чернокнижниченство, подвели к месту экзекуции, на ней нашли белоснежную тряпку в форме воротника со обилием свисающих узловатых тесемок. Эту тряпку пришлось отымать у нее силой, потому что дама очевидно пребывала в убежденности, что ежели на ней будет тряпка с узлами, то она не сгорит на костре. Когда тряпку все-же отобрали, ведьма воскрикнула: "Сейчас я пропала!" Во почти всех районах Великобритании имеет хождение верование, согласно которому в доме никто не может умереть, пока он остается на замке либо на запоре. В силу этого в Великобритании очень обширно всераспространен обычай отпирать все замки и засовы, когда нездоровой очевидно находится при погибели, чтоб без нужды не продлять его агонию. Например, в 1863 году в городке Тонтоне ребенок захворал скарлатиной, и погибель его казалась неминуемой. "Как водится, собрались на совет местные матроны и для того, чтоб оградить малыша от "истязающей погибели", из всех комодов, ящиков, дверей и шифанеров в доме вынули ключи и распахнули их настежь, а тело самого малыша положили прямо под косяком, чтоб устроить ему надежный и безболезненный переход в вечность". Но ребенок, странноватое дело, не захотел пользоваться преимуществами, настолько любезно предоставленными в его распоряжение мудрыми и опытнейшеми дамами Тонтона, - заместо того чтоб дать богу душу, он предпочел остаться в живых. Правило, которое предписывает участвовать в волшебных и религиозных ритуалах с распущенными волосами и босыми ногами, также основывается, возможно, на опасении, что наличие узла либо чего-то стягивающего на голове либо на ногах участника негативно скажется на эффективности ритуала. Схожую же способность некие народы приписывают кольцам. Так, на полуострове Карпатос обитатели не застегивают одежду, в которую обряжают тело мертвого, и смотрят за тем, чтоб на нем не осталось колец. "Ведь душа, - убеждают они,может задержаться даже в мизинце не иметь покоя". Тут не предполагается, наверняка, что опосля погибели душа выходит из тела через кончики пальцев, но все таки считается, что, препятствуя ее усилиям покинуть бренную оболочку, кольцо оказывает на бессмертный дух стесняющее действие. Иными словами, кольца, как и узлы, действуют наподобие духовных пут. Возможно, потому у старых греков было правило - его приписывают Пифагору, - запрещавшее ношение колец. Никто не имел права заходить в святилище владычицы в Ликосуре (Аркадия) с кольцом на пальце. Люди, обращавшиеся к оракулу Фавна в Пренесте, должны были сохранять целомудрие, не употреблять в еду мясо не носить колец. То, что препятствует выходу души из тела, может, напротив, помешать злым духам войти в него. Потому кольца употребляются в качестве амулетов против бесов, ведьм и привидений. Тирольцы молвят, что роженице ни в коем случае не следует снимать с пальца обручальное кольцо: в неприятном случае духи и колдуньи получат власть над ней. Человек, которому предстоит положить труп в гроб, по обычаю лапландцев получает от супруга, супруги либо малышей погибшего медное кольцо и носит его на правой руке до того времени, пока не опустит тело в могилу. Кольцо служит ему амулетом, предохраняющим от хоть какого вреда со стороны души покойного. Вопросец о том, в которой мере обычай ношения колец был порожден верой в их способность удерживать душу в теле либо отвращать от нее бесов, представляется достойным рассмотрения. Тут эта вера занимает нас постольку, так как она проливает свет на обычай, запрещавший римскому жрецу Юпитера носить кольцо, ежели крайнее не сломано. Наряду ": запретом иметь узлы на одежде, это правило показывает на ужас перед тем, что свобода передвижения могущественного духа, воплощенного в жреце, будет стеснена духовными и телесными путами, каковыми являются кольца и узлы.