ЦАРИ РИМА И АЛЬБЫ

[Astrolog]

Нума и Эгерия. Из предпринятого рассмотрения обычаев и преданий можно сделать таковой вывод: священный брак растительных и аква стихий праздновался различными народами с целью содействовать плодородию земли, от которой в конечном итоге зависит жизнь животных и людей; роль божественного жениха либо жены в таковых ритуалах нередко исполнялась мужчиной либо дамой. Данные эти молвят в пользу догадки о том, что в священной роще в Неми, где растительные и водные стихии были представлены красивыми тенистыми лесами, ниспадающими аква каскадами и зеркальным озером, раз в год, наподобие брака Короля и Царицы Мая, отмечалось бракосочетание смертного Царя Леса. Принципиальной фигурой в роще была аква нимфа Эгерия: ей поклонялись беременные дамы, так как, подобно Диане, она могла даровать им легкие роды. Из этого можно с уверенностью заключить, что водам Эгерии, как и почти всем иным источникам, приписывалась способность облегчить как зачатие, так и роды. Отысканные в этих местах приношения, изготовленные по обету, имеют непосредственное отношение к деторождению и были, возможно, посвящены быстрее Эгерии, чем Диане. Можно с основанием утверждать, что аква нимфа Эгерия является всего только версией великой богини Дианы, хозяйки журчащих рек и тенистых лесов, жившей у озера и смотревшейся в зеркало размеренных вод, богини, чей греческий двойник - Артемида обожала посещать озера и источники. Отождествление Эгерии с Дианой подтверждается выражением Плутарха, согласно которому Эгерия была одной из нимф дуба и, по римскому поверью, управляла всеми дубовыми рощами. А Диана, богиня лесов вообщем, была, по-видимому, тесновато связана с дубовыми лесами а именно, в особенности со священной Немийской рощей. Потому может быть, что Эгерия была феей как раз того источника, который струился из-под корней священного дуба. Докладывают, что таковой же источник бил из основания большого дуба в Додоне, и под его журчание жрица изрекала пророчества. Греки считали, что глоток воды из священного источника либо колодца способен даровать силу предвидения. Сиим, возможно, разъясняется та бессмертная мудрость, которой Эгерия, по преданию, наделила собственного царственного супруга либо любовника Нуму. Ежели же вспомнить, что в первобытном обществе верховный властитель нередко считается ответственным за дождик и плодородие земли, то можно без особенного риска представить, что предание о свадьбе Нумы и Эгерии является реминисценцией священного брака, который цари Старого Рима временами заключали с богиней плодородия и воды, чтоб иметь возможность исполнять свои божественные и волшебные функции. Роль богини в таком обряде могла отводиться или статуе, или даме; в крайнем случае это, скорее всего, была королева. Ежели в данной догадке есть толика истины, то, может быть, правитель и королева Рима, как и египетские фараоны, выступали на собственном бракосочетании в обличье бога и богини. Предание о Нуме и Эгерии свидетельствует о том, что местом заключения брачного союза была роща, а не дом; альянс этот, как и брак Короля и Царицы Мая либо бога виноградной лозы и королевы в Афинах, раз в год праздновался с волшебной целью, другими словами для обеспечения плодородия земли, людей и животных. По неким сведениям, местом бракосочетания (Нумы и Эгерии) была как раз священная роща в Неми. По совсем независящим причинам мы выдвинули гипотезу, согласно которой в данной самой роще Правитель Леса повенчался с Дианой. Соединение 2-ух разных нитей исследования говорит в пользу того, что знаменитый альянс римского царя с Эгерией мог быть отражением либо версией союза Царя Леса с Эгерией (либо ее двойником Дианой). Это не означает, что когда-то римские цари были Царями Леса в Арицийской роще, нет, но, может быть, они, как и немийский правитель, вначале наделялись сверхъестественными возможностями и удерживали собственный титул на тех же критериях, что и он. Поточнее, не лишено вероятности, что правили они не по праву рождения, а в силу собственной так именуемой божественности как представители либо воплощения бога. Как таковые они вступали в связь с богинями и время от времени должны были обосновывать свою пригодность к выполнению божественных функций, вступая в ожесточенное единоборство, в итоге которого их корона могла отступить к противнику, Наши сведения о происхождении королевской власти в Риме очень скудны, чтоб дозволить с фактами в руках доказать одну из этих гипотез, но имеются разрозненные намеки и указания на сходство меж немийскими жрецами и царями Рима, поточнее, их отдаленными предшественниками, властвовавшими в ту черную пору, когда не было и самого предания.

[Astrolog]

Правитель как олицетворение Юпитера. Римский правитель, видимо, олицетворял собой ни наиболее ни наименее как самого Юпитера. Победоносные полководцы доимперских времен, справлявшие триумф, и должностные лица, председательствовавшие на играх в цирке, облачались в одеяние Юпитера, которое для таковых случаев бралось напрокат в великом храме на Капитолии. Древнейшие и новейшие создатели придерживались очень правдоподобного представления, что они копировали при всем этом облачение и знаки власти римских царей. Они проезжали по городку в колеснице, влекомой четверкой украшенных лаврами лошадок, в то время как все остальные шли пешком; носили пурпурное одеяние, вышитое либо увенчанное золотыми блестками; в правой руке они держали лавровую ветвь, а в левой - украшенный соколом скипетр из слоновой кости; чело их венчал лавровый венок, а лицо было выкрашено киноварью; над их головой раб держал громоздкую золотую корону, которой была придана форма дубовых листьев. Уподобление человека богу символизирует в этом облачении сначала украшенный соколом скипетр, корона из дубовых листьев и выкрашенное в красноватый цвет лицо. Орел был птицей Юпитера, дуб - его священным деревом, а лицо скульптуры бога, стоявшей на Капитолии на запряженной четверкой колеснице, перед празднествами часто окрашивалось в красноватый цвет. При этом правильное нарумянивание божественного лица числилось делом настолько принципиальным, что надзор за ним был одной из основных обязательств цензоров. В свете того, что триумфальное шествие постоянно оканчивалось в храме Юпитера на Капитолийском холмике, особо символичным представляется тот факт, что на голове фаворита была корона из дубовых листьев. Дело не только лишь в том, что каждое дерево дуба посвящалось Юпитеру, да и в том, что, по преданию, Капитолийский храм был построен Ромулом рядом со священным дубом, которому поклонялись пастухи и на котором правитель развешивал добычу, отвоеванную в бою у вражеских полководцев. Мы располагаем указанием на то, что корона из дубовых листьев была посвящена Юпитеру Капитолийскому; отрывок из стихотворения Овидия обосновывает, что она числилась эмблемой бога. Согласно преданию, колебаться в подлинности которого у нас нет никаких основание, Рим был основан поселенцами из городка Альба-Лонга, размещенного на склонах Альбанских бугров, которые возвышаются над озером и (Римской) Кампаньей. Потому ежели римские цари претендовали на то, чтоб быть представителями и воплощениями бога неба, грома и дуба Юпитера, то и цари Альба-Лонги, к которым возводил свое происхождение основоположник Рима, могли выдвигать аналогичное притязание. Представители Альбанской династии звались Сильвиями, либо Лесовиками. Знаменательно, что в видении исторической славы Рима, которое раскрылось Энею в подземном мире. Виргилий - прошлый не только лишь поэтом, да и знатоком древности - изобразил всю линию Сильвиев украшенной дубовыми венками. Венок из дубовых листьев был, видимо, одним из символов власти как старых царей Альба-Лонги, так и наследовавших им римских царей. Смысл его в обоих вариантах схож: правитель является воплощением бога дуба в людском виде. Римские анналы докладывают, что один из царей Альбы - по имени Ромул, Ремул либо Дмулий Сильвий - сам притязал быть богом, равным Юпитеру и даже превосходящим его. Чтоб утвердиться в этих претензиях и нагнать на собственных подданных ужасу, он выстроил машинки, при помощи которых имитировал раскаты грома и вспышку молнии. Диодор ведает, что во время созревания плодов, когда гром гремит нередко и звучно, правитель отдал приказ своим воинам ударами клинков по щитам заглушать рев небесной артиллерии. За эту нечестивость он и поплатился жизнью: в разгар ужасной бури молния стукнула в его дворец, а вышедшее из берегов Альбанское озеро затопило его. По сообщению 1-го древнего историка, когда вода спадает и бриз не покрывает ее поверхность рябью, на дне озера все еще можно созидать руины дворца. Совместно с рассказом о Салмонее, царе Элиды, это предание показывает на реально существовавший обычай, соблюдавшийся первыми греческими и италийскими царями, от которых, как и от их современных африканских братьев, ждали дождика и грома на благо посевов. Царь-жрец Нума слыл знатоком в искусстве вызывать молнии. И в новое время, как понятно, разные народы в качестве волшебного средства прибегали к имитации грома. Почему бы и царям древности не поступать аналогичным образом? Ежели, нося венки из дубовых листьев, цари Альбы и Рима подражали Юпитеру, то, претендуя на умение вызывать гром и молнию, они подражали ему в ипостаси управителя стихиями. При всем этом они - подобно Юпитеру на небе и стольким царям на земле - действовали как публичные делатели дождика, при помощи заклинаний исторгающие его с темного неба, когда иссохшая земля жаждет освежающей воды. В Риме небесные шлюзы раскрывались с помощью священного камня, и, по всей вероятности, ритуал этот был частью обряда Юпитера Элицийского, извлекающего из туч сверкающую молнию и льющийся дождик.

[Astrolog]

А кто лучше царя, живого представителя небесного бога, подступал для совершения этого ритуала?Ежели цари Рима подражали Юпитеру Капитолийскому, то их предшественники, цари Альбы, изо всех сил старались быть схожими на великого Юпитера Лацийского, который восседал над городом, на вершине Альбинской горы. Относительно царя Латина, мифического предка данной династии, рассказывается, что опосля того, как он загадочным образом (что типично для старых царей Лациума вообщем) отошел в мир другой, он перевоплотился в Юпитера Лацийского, До того времени, пока Рим не вырвал пальму первенства из рук собственной старой соперницы, святилище Юпитера на вершине горы было религиозным центром Латинского Союза, а город Альба - его политическим центром. Юпитеру на его священной горе был воздвигнут не храм в нашем осознании слова (в качестве бога неба и грома он воспринимал поклонение верующих под открытым небом). Мощная стенка, обломки которой к тому же сейчас окружают старенькый монастырский сад братства пассионитов, была, по-видимому, частью ограды священного участка, который крайний римский правитель, Тарквиний Гордый, предназначал для ежегодных праздничных собраний Латинского Союза. Древним святилищем бога на вершине горы была роща. И, принимая во внимание, во-1-х, то событие, что дуб был посвящен Юпитеру, во-2-х, что дубовую корону носили цари Альбы, и, в-3-х, аналогию с Юпитером Капитолийским в Риме, мы можем высказать предположение, что это была дубрава. Самая отдаленная из Альбанских гор - гора Алгид, как понятно, в древности была покрыта дремучими дубовыми лесами. Члены 1-го племени, которое с древних времен входило в состав Латинского Союза и имело право на долю мяса белоснежного быка, приносимого в жертву на Альбанской горе, назвали себя Людьми Дуба - непременно, по нраву лесов, в каких они жили. Но мы ошибемся, ежели подумаем, что в исторические времена Лациум был покрыт непрерывной цепью дубовых лесов. Описание лесов Лациума в IV веке до нашей эпохи оставил Теофраст. Он пишет: "Страна латинян чрезвычайно мокроватая. В равнинах произрастают лавры, мирты и поразительной величины буки. Обитатели валят деревья таковой величины, что 1-го ствола достало бы на киль тирренского судна. В горах растут сосны и ели. Область, именуемая государством Цирцеи, представляет собой высочайший мыс, густо поросший дубами, миртами и шикарными лаврами. Местные обитатели говорят, что там жила Цирцея, и демонстрируют могилу Эльпенора. На ней растут мирты из которых плетут венки, тогда как остальные миртовые деревья чрезвычайно высоки". Так что, обязано быть, вид с вершины Альбанской горы сначала римской истории существенно различался от того, который раскрывается на данный момент. Практически таковыми же были размеренные пурпурные Апеннины, с одной стороны, и сияющее неспокойное Средиземное море - купалось ли оно в солнечном свете либо испещрялось плывущими тенями туч - с иной. Но заместо запущенной, бурой, сожженной солнцем Кампаньи, перерезанной длинноватыми развалинами акведуков, схожих на поломанные арки моста в видении Мирзы, перед человечьим взглядом раскрывались лесные массивы, которые на почти все километры тянулись во все стороны, пока различные цвета зелени либо осеннего багрянца и золота не растворялись незаметно в голубизне дальних гор и моря. Теофраст (наст. имя Тиртам) (372-287 до н.э.) - древнегреческий естествоиспытатель и философ. Но Юпитер не правил на вершине собственной священной горы единолично. С ним была его жена, богиня Юнона, которой тут, как и на Капитолии, поклонялись под именованием Монеты. Так же как и Юпитеру, дубовая корона была посвящена Юноне. То же самое, возможно, имело место и в колыбели капитолийского культа, на Альбанской горе. Таковым образом, у бога дуба в дубовой роще была богиня. В Додоне дубовый бог Зевс также соединялся с Дионой, само имя которой на другом диалекте является синонимом имени Юнона, а на вершине горы Киферона он, как мы лицезрели, временами вступал в брак с дубовой скульптурой Геры, Может быть, хотя это не подтверждено, что священное бракосочетание Юпитера и Юноны каждый год праздновалось всеми народами латинского корня как раз в июне-месяце летнего солнцестояния, который получил свое имя в честь данной богини.

[Astrolog]

Ежели римляне справляли священное бракосочетание Юпитера и Юноны, подобно тому как греки отмечали бракосочетание Зевса и Геры, то можно представить, что при республиканском правлении ритуал совершался или с помощью скульптуры божественных супругов, или разыгрывался Фламином Диалисом и его супругой Фламиникой. Фламин Диалис был жрецом Юпитера, Древнейшие и новейшие создатели не без основания лицезрели в нем живого представителя Юпитера, воплощение небесного бога в людском виде. В наиболее стародавние времена при заключении священного брака роль небесного жениха, естественно, играл римский правитель, представитель Юпитера, а в роли божественной жены выступала королева - так же как в Египте фараон и его супруга фигурировали в качестве божества, а в Афинах королева раз в год обручалась с богом виноградной лозы Дионисом. Выступление царя и королевы в роли Юпитера и Юноны смотрелось тем паче обычным, что титул царя и королевы, возможно, носили сами эти божества. Предание о Нуме и Эгерии, независимо от его достоверности, видимо, содержит в для себя воспоминание о эре, когда роль божественного жениха исполнял сам царь-жрец. А раз мы допустили, что римские цари персонифицировали бога дуба - относительно же Эгерии нам положительно понятно, что она была нимфой дуба, -рассказ о их соединении в священной роще принуждает представить, что в Риме в королевскую эру временами совершался ритуал аналогичный тому, который справлялся в Афинах вплоть до эры Аристотеля. Подобно венчанию королевы афинской с богом виноградной лозы, брак римского царя с богиней дуба, обязано быть, был ориентирован на то, чтоб, сообразно принципу гомеопатической магии, убыстрить рост растений. Нет сомнения, что древней из 2-ух форм ритуала является римская; задолго до того, как пришельцы с севера узрели виноградники на побережье Средиземного моря, их предки устраивали браки бога дерева с богиней в широких дубовых лесах Центральной и Северной Европы. Леса эти в современной Великобритании большей частью пропали, но в деревнях на зеленоватых лужайках на сельских праздничках Мая все еще разыгрывается отдаленное подобие священного брака.